-Выключи мобилу.
-Не найду.
-В сумке зелёной, под пакетом с блинами.
-Сейчас.
-Да выключи её нахуй!
  Мы ехали в машине и мой телефон, не переставая, издавал истошный вопль рингтоном песни «Ранетки» одноимённой группы. Жена на мои призывы отключить телефон, судорожно копалась в сумке и, наконец, извлекла на свет божий мою мобилу. Пластиковый корпус сего творения человеческой мысли судорожно вибрировал, и на дисплее красовалась картинка, изображающая бюст Памеллы Андерсен, в лучшие её годы, периода спасателей Малибу. Я понял, звонила тёща.
-Ответишь? – спросила жена, глядя на меня с укоризной и, по всей видимости, заранее предполагающая, что я скажу.
-Отключи телефон нахуй, пожалуйста, - ответил я улыбаясь.
  Мы ехали в пригород, к друзьям. Когда я уезжаю из города, я отключаюсь от всего того, что меня связывает с цивилизацией, это касается и телефонов. И уж тем паче, в этот благостный момент предвкушения отдыха я не хотел омрачать себе его общением с представителем типа людей, жёстко обозначенным в русском языке как «тёща».
Трасса шла прямолинейно и практически не петляла по широкой поволжской степи. По здешним полям можно ехать по несколько часов и не встретить ни одного населённого пункта. Это обстоятельство одновременно и пугает и чарует своей первозданностью. Почему-то напоминает нетленку Бредберри. Здесь тоже самое. Вот дорога, а сойди с неё и кругом почти дикая природа. Приближение к городам, обычно узнаётся обилием придорожных памятников погибшим водилам.
  Трасса всё дальше уводила нас и вот вдалеке показалась Волга. Осенний ветер колыхал серые речные волны этой могучей реки и запах воды витая в воздухе, проникал внутрь глубоко вдыхаемый лёгкими.

  Остановившись у дома друзей, я вышел и уставший прислонился к забору их дома. Глядя вдаль на реку, забылся на миг.
-Ну, ты идёшь?
Вопрос жены вывел меня из некоего подобия нирваны.
-Иду. – Выдохнув, ответил я и направился в дом.

После небольшой посиделки за столом с друзьями, мы с женой направились в баню.
Эта баня отличается особым, я бы сказал ароматом. Она топится на дровах.
-Ты дрова уже приготовил чтоли? – спросил я друга.
-Не ссы. Тебе оставил малость.
Зная меня, он оставил несколько поленьев, которые я с упоением стал колошматить топором. Стоящие вокруг меня тополя и клёны, осыпали жёлтыми листьями всё вокруг. Банька живо чадила дымом из трубы и запах  тлеющих берёзовых угольков, расстилался по округе, приятно щекоча моё обоняние, испорченное городской вонью.
Баня удалась как всегда на славу! Громким шипением отозвались мне горячие камни, когда я плеснул на них ушат водицы. Горячий воздух, обжигая, распространялся по маленькому пространству баньки. Макая веник в холодную воду, я неистово парился, вытряхивая из себя всё душевное дерьмо, укутавшее меня жёсткой коростой за последнюю неделю. Горячий воздух вперешку с терпким запахом берёзового веника, каплями своего целебного аромата, будоражил меня и, опьяняя, бросал на пол, туда, где прохладней. И уже там, отдышавшись, я вновь и вновь поднимался и начинал париться, попеременно ополаскивая себя холодной колодезной водой.
Жена, не выдержав банного жара, выбежала в предбанник. Баню окутал пар и через запотевшее окно, было еле видно, что уже смеркается. Я лёг на деревянный настил и, закрыв глаза, расслабился и жаркая нега прошлась по всему телу.
  Сколько минут блаженной истомы прошло я не знаю, но вдруг я почувствовал, что чьи-то руки, слегка касаясь проскользили по мне. Я хотел открыть глаза, но кто-то ладонью прикрыл и не давал возможности взглянуть. Я резко встал и увидел, что рядом со мной стоит какая-то незнакомая девушка. Совершенно нагая и её длинные волосы, цвета пшеницы, раскинулись по её плечам. Она, улыбаясь, стала удаляться и таять в облаке банного тумана.
«-Кто ты?». - Еле выдавил из себя я и протянул навстречу руку.

-Это ты с кем тут разговариваешь? – вопрос входящей жены, вывел меня из оцепенения.
-Бля! Иди остудись! Угоришь нахуй совсем! – с этими словами жена вытолкнула меня в предбанник.
-Голова что-то разболелась. Видать и вправду чуть не угорел. – Промямлил я, принимая из её рук чарку с брусничным морсом.
Выпив, я пришёл в себя.
-Хватит тебе сегодня! Отдохни! - Сказала жена и ушла в парилку.
Я продолжал сидеть в предбаннике, и всё думал об этой девушке.
«-Бред какой-то! Нет, никому не скажу, пожалуй, и уж особенно жене. Подумает, чего не того. Мол, бляди тебе всякие мерещатся..».
Допив чарку, и обмотавшись полотенцем, вышел на улицу. Уже стемнело, и где-то поблизости, были слышны всплески раскатистых волжских волн. Холодный воздух, приятно пронизывая своей свежестью осени, остужал моё тело и мои мысли.

На следующий день, рано утром засобирались в путь обратный, домой.
Во двор вышли провожать друг с женой и их дети. Уже выйдя за калитку, я, обернувшись, кинул прощальный взгляд гостеприимному дому, и каково же было моё удивление, и даже шок, когда я увидел позади них, незнакомую мне девушку. Да, ту самую девушку, что я видел вчера в бане! Я резко развернулся, не дойдя до машины.
-А это кто у вас за гостья? – спросил я на ходу, обращаясь к другу, но, не отрывая свой взгляд от незнакомки.
-Ах, да! Знакомьтесь. Это Ксения, наша соседка. – Ответил друг, - Они на прошлой неделе сюда переехали. Дом купили у соседки баб Маши.
-Здравствуйте. – Тихо произнёс я и почему-то смутился.
Жена тоже с ней поздоровалась.
Девушка кивнула в ответ и смотрела на меня в упор своими зелёными глазами.
-Ну, ладно. Мы поедем. – Рассеянно проговорил я, отвернувшись, не выдержав её взгляда, и двинулся к машине.
Развернувшись на узкой улочке между домами, сравнялся с домом друзей. Семейство махало нам руками. Ксении уже не было рядом с ними. Жена копошилась в сумке. Я медленно объезжая дом, вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд. Я посмотрел на дом и заметил, как в одном из окон дёрнулась штора.

  Резкий звонок телефона вывел меня из лабиринта моих мыслей.
-Я телефон включила. Моя мама звонит тебе. Ответь, пожалуйста. – Жена как бы извиняясь, протянула мне мою мобилу.
  Посмотрел на дисплей. На нём красовалась Памелла Андерсен. Не выдержав больше воплей «Ранеток», я нажал на кнопку телефона:
-Ну, здравствуй, мама..