Линолеум на кухне был старый. Из прорванных углов серым налетом пыли выглядывал бетон, а створки ДСП-шного шкафа лениво раскачивались в такт сквозняку. От мусорного бачка, стоящего под раковиной по направлению к холодильнику, в виде трассы формулы один лежали спички, приклеенные на клей БФ. По ним вперед-назад бегали красные домашние муравьи за едой в «белой дом». На табуретке, возле крохотного квадратного стола сидел я, лениво ковыряясь ножом в банке тушенки. Рядом, жмурясь от солнца, сидела коша. Я звал ее Упырь. Не знаю почему. Просто Упырь.
- Эй, Сложный, открывай!
Голос с улицы заставил меня вздрогнуть. Гостей я не ждал, но обрадовался – хоть кто-то посещает меня на Щелчке, в этом конченом «черном» гетто. Переехав сюда два года назад я так ни с кем из местных не познакомился, даже с бабами. Зато переругаться успел со всем подъездом, а так же с ближайшими магазинами. Продукты приходилось покупать в дорогом супермаркете «Билла» у метро – только там терпели меня и не выпускали на вход охрану при моем приближении.
Гулкие, чуть лишенные координации, шаги по лестнице. Два удара ногой в дверь. Точно свои! Упырь встала и грозно урча забилась в комнату под кровать. Черт с ней.
Зайдя в коридор я поморщился - из сральника несло тухлой водой. Терпеть ненавижу этот запах. Вот почему во всех домах старше десяти лет вонь из сортира напоминает блевотину? Это, видимо, проект Хруща, по умерщвлению населения.
Откинув щеколду с убогой, обитой красным, расслаивающимся дерматином, двери я отступил вглубь квартиры, в полутьму, давая возможность зайти гостю.
- Оу-оу-оу, - по-сантаклоуновски поприветствовал меня  - Не ждал?
Я кивнул. Позвякивая пакетами Леха вошел в узкий коридор.
- Воняет! -  констатировал он.
- Воняет, - согласился я. – Закрой дверь. Ботинки можешь не снимать.
Забрав пакеты я прошел с ними на кухню и водрузил их на стол. Их коридора послышались легкие матерки обо мне как об электромонтере.
- Мне насрать, - бросил я в коридор и услышал понимающее «Мне тоже!»
Нарезка из карбоната, помидоры маринованные в собственном соку, лаваш, много зелени и салатов, два литровых русских размера и четыре пива.
- А минералки?
Леха уже снял свою вечную черную кожаную куртку, в которой, видимо, еще брали зимний, и она перешла ему по наследству, и вошел на кухню.
- Блять, что это за хуйня?
Он смотрел на дорожку из спичек.
- Сложный, ты совсем здесь охуел и одичал. Чего это за хуйня, спрашиваю!?
- Это у меня северная петля в Нюрнберге.
- Ага, а это у тя на ней типа маленькие Мики Хаккинены бегают, да?
- Учатся.
- И как ты их туда загнал?
- Да я увидел, что они к холодильнику повадились лазать. Хотел отвадить, полил пол и стены, где они бегали, керосином от Зиппы и поджег. Они поколбасились в аду, но лазать продолжили. Помнишь, мой батя говорил: «Если не можешь победить преступность – возглавь ее!». Ну я сиропом пол полил в виде трассы и спички по бокам. Теперь вечная Ф1 на кухне.
- Ты ебанат.
- Все мы не много лошади, - заржал я.

* * *
Второй литр подходил к концу. Бухали мы, по-обыкновению, в единственной комнате, идя за журнальным столиком. Телевизора не было, его заменял монитор, по которому вечно шли четыре фильма без звука. Выбирались они рандомно и иногда можно было лицезреть в левом верхнем углу бал из «войны и мир», а чуть ниже жесткую еблю 8:1. По-началу - забавляло.
Паркет уже давно был заляпан пролившимся пивом и упавшим пеплом. Упырь уже давно сидела на шкафу дизайна Чехословацкой республики от 1973 года, не спуская с нас внимательного взгляда. Иногда она спрыгивала, молнией подбегала к столу и что-то пиздила. С добычей забивалась за кресло, там нервно сжирала и, выйдя с гордым независимым видом, рискуя получить пиздюль тапком, дефилировала обратно на шкаф.
- За… чем тебе коша?
- Что бы скучно не было, я так совсем свихнусь. А это плохо.
Я смотрел на экран. Где-то там, в далекой стране, под яркими солнечными лучами лежала девушка и пила махито.
- Куплю билет и улечу на Кубу.
- Тебя там убьют.
- Я ниибацо Рембо.
- Хуембо. Водка кончилась. – он разлил остатки в рюмки. – Ну, за… похуй.
- За мечту.
- А что за мечта?
- Ты же знаешь, что бы людей не было, как же они меня все заебали!
- Давай, ага, да.
Чокнулись. Выпили. Леха поднялся с кресла. Совершая шарнирные движения он огляделся и сказал, рыгая на ходу:
- Поу-еу-у йа-ау доу-моу! Засиделся, короче. Сколько щас?
- Четыре утра. Завтра на работу.
- У, бля. Поздно.
И в чем был, упиздил.
Я смотрел на забытые сигареты. Честер. Еще до это ебаной деноминации на десять тыщ можно было купить «пачку честрика и бутылочку очковского». Достал сигарету, закурил. Уже три года как бросил, но горло привычно вогнало дым в легкие, я даже не ощутил спазма. Голова наполнилась дурманом, затряслись руки.
- Нахуй, - выругался я и затушил окурок.
- Слоооожный, открывааааай! – орал Леха с улицы.
- Блять…
Нетвердой походкой я подошел к двери и открыл ее. В квартире напротив тоже была открыта дверь и в ней виднелось жало председательницы жилкооператива, которому принадлежал этот дом. Едва завидев меня она заверещала мерзким голосом про милицию, про вред алкоголя и живодерство.
- Нахуй, это во-он туда, - лениво ответил я, зная что никакой милиции не будет.
Леха короткими перебежками преодолел два пролета и неся в каждой руке по пиву ворвался в квартиру.
- Фу-у, думал куртку с документами проебал!
- Вот она. Пива дай. И давай спать, завтра я тебя подброшу до работы.
Отхлебнув пару глотков пива я забылся тяжелым сном алкоголика. Снилась мне девушка, лежащая на шезлонге, в соломенной шляпе с полями, цедящая через трубочку махито. Она вынимала трубочку изо рта и снова ее, облизывая, брала в рот. Ее хитрый прищур манил меня. Я стоял у кромки бассейна, не решаясь сделать шаг к ней на встречу. Я любил ее уже тогда. Эти почти детские, угловатые плечи, не большая грудь, крутые бедра!  Я сделал шаг ей на встречу и ебнулся с кресла.
Горе будильник, надрываясь и вибрируя, нарезал уже четвертый круг по журнальному столику, периодически упираясь в рюмки и бутылки. Сжалившись над техникой я выключил его. В соседнем кресле, сном младенца спал Леха, видимо так и не осилил он похода до кровати.
- Вставай, - дернул я его за плечо.
- А..? Чо? Идинахуй!
- Вставай. На работу пора!
- А… Минуту…
Он часто заморгал, пытаясь сфокусироваться на окружающей действительности. Его огромные ресницы, тайная зависть всех его знакомых и выебаных баб, хлопали со скоростью взмаха крыльев мухи. Иногда мне кажется, если он захочет, то сможет взлететь быстро моргая.
- Есть чо? – Леха огляделся и констатировав, что осталась «сливянка» живо и быстро позавтракал. – А ты за рулем. Ну что – едем?
- Едем.
Я отряхнулся, взял ключи от машины и зашел в коридор. Леша было метнулся в сральник, он любитель отложить утром «личину»
- На работе отложишь, после тебя четыре дня проветривать.
- Сука.

* * *
Удивительно тихое, июньское утро. Уютные дворы пятиэтажек, утопающие в зелени, припаркованные старые Москвичи и Жигули, колеса которых уже вросли в асфальт.
- Чото мы рановато, мамашек нет еще.
- Мож пораньше сегодня привели, утренник типа в саду.
- Хуютренник.
- Ты мне друг или портянка?
- Портянка.
- Остановишь у палатки?
- С тя минералка.
- Договорились! – закуривая сказал Леха.
- В машине не курим.
Коротко пискнув сигналкой седан бизнес класса приветливо моргнул аварийкой.
- Как же ты заебал, как купил эту, так житья не стало, внутри не курим, не пьем, что за хуйня!?
- Метро вон там.
Леха два раза сильно затянулся и щелчком выбросил сигарету. Пролетев метров семь, она упала на асфальт и, выбросив сноп искр, подожгла тополиный пух.
- Ух йопта!
- Ловкач! Иди туши.
- Щас само потухнет.
Я нажал на педаль и машина плавно покатилась по двору. Подъезжая в Сиреневому бульвару я привычно посмотрел налево, и удивился. На остановке не было людей, не галдели таксеры и что еще более удивительно, не было потока машин.
- Так сегодня суббота, придурок! Давай к палатке, щас пива возьмем и поедем куда-нить поедим!
Я остановился у ближайшего комка. Леха вылез и направился сначала к витрине, а потом, махнув на нее рукой, постучал в окошко. Потом постучал более настойчиво. В итоге рукой отодвинул оргстекло и, засунув голову вовнутрь, что-то прорычал.
Через секунду он уже садился в машину.
- Совсем охуели, прикинь! Нет никого, ваще охуели.
- Не заперто что ли?
- Не, просто задвинуто было. Я думал спил, даже «подъем!» заорал. А там никого.
- Ладно, давай до следующей.
Мы проехали еще один перегон, потом еще один. Потом еще и еще. Людей вокруг не было. В палатках были открыты двери и окошки кассы. Внутри ни-ко-го.
- Хуйня какая-то, - дрожащим от гнева голосом в сотый раз повторял Леха. В предыдущей палатке он взял четыре пива и три бутылки, правда клинского, разбил, пытаясь привлечь хоть чье-то внимание.
- Давай в Биллу заедем, так точно должен быть народ.
- Согласен.
Когда мы подкатывали к метро, у меня начали дрожать колени. Город словно вымер!
- Господи, что же это… Леха, это не реал…
- Это, Блять, Барселона…
Мы решили оставить машину поперек дороги, мало ли. Может хоть гаишники появятся. Эти сцуки как-будто чувствуют нарушения. Должны появиться, должны!
- Слы, смотрел обитель зла?
- Дапашолты. Смотрел. Ты же знаешь как я очкую этих тварей.
- Хххххыыыыыыыыыррррррррррррррр!!!! – захрипел Леха и начал строить гримасы. Захотелось очень сильно его стукнуть. Зомбей йа боюсь жуть как сильно.
В билле никого не было, двери были открыты, работали кондиционеры и пункт обмена валюты. Я повернул ручку и тяжелая металлическая дверь открылась. Внутри было пусто. Из приоткрытого сейфа виднелись перетянутые резинкой пачки долларов. Я метнулся к кассам и взял два желтых пакета, тех, которые якобы помогают детям.
- Теперь эти пакеты помогут мне, - весело сказал я и сгреб всю наличность.
- Чо брать? – Лехин гулкий голос раздался как гром среди ясного неба и я даже не много подпустил.
- Я щас!
Бросив пакет с баксами в тележку я рванул внутрь магазина.

* * *

Забив багажник дорогими продуктами мы заебались поднимать их в квартиру. После выгрузки, жутко болели руки и предплечья. Жахнули по пиву и собрали совет. Председателем назначили Упыря, которая сидела на столе и жрала китекет прямо из банки. Леха кинул опустевшую бутылку чешского пива под шкаф и начал:
- Итак, чо мы имеем!?
- Пакет баксов
- Надо пересчитать, кстате, майа половина!
- Согласин.
- Людей нет!
- Нет.
Я утвердительно закивал, прожевывая кусок бужынины.
- Собак я тоже не видел.
- А их тут почти нет.
- Но Упырь есть?
- Есть!
- Лангоньеров помнишь?
- Типа пропали во времени?
- Да, человечество ушло на несколько минут вперед или назад. Или хуйпайми куда. И мы с тобой скоро умрем.
- Ты пиздец какой позитивный.
- Реальный!
- Барселоньий!
- Один-один!
Мы начали сопоставлять все факты, получалось, что кроме нас на планете никого и нету. Звонили ноль-два, ноль-один. Обзвонили весь контакт лист, но никто не брал трубку. Я позвонил Лехе. Его телефон затренькал веселую мелодию, он ответил и мы смогли пообщаться.
- Слушай, помнишь как в фильме с Уилл Смитом, там черти эти тока ночью вылезали, всех жрали.
- Блять, я тя удавлю щас!
- А я тебя тогда загрызу, ххххыыыыыыыыыырррррр!
- Урод!
- Надо на рынок съездить, купить брус, заколотить окна.
- Параноик!
- Нет, блять, не параноик! Мы хер знает где, когда и вообще. Давай мож водки, чото меня трясет.
- А доедешь?
- В первый раз чтоли?
Мы выпили по стольничку. Мозг чуточку отпустило. Может все не так плохо, может все нормально и проблема только в том, что у меня белочка? Может я на самом деле лежу сейчас прикрученный к кровати гденить в больничке, мне колют лекарства и завтра я приду в себя. Завтра. Завтра.
- Завтра! – крикнул я.
- Что орешь, что «завтра»?
- Если завтра ничего не изменится – я свихнусь.
- Заметано!
- Циник. Поехали?
- Ога

* * *

Где-то к семи вечера мы закончили забивать балкон и окно на кухне. Спиздив на стройрынке весь сопутствующий и нужный нам инструмент мы управились неожиданно быстро. Брус довезли на длиннобазном КАМАЗе, Леха сказал что он сам его поведет и ведь доехал, снеся специально по пути будку ДПСа, внутри которой он подобрал четыре автомата и полный боекомплект. На вопрос «Зачем» ответил «А хули».
Изнутри брус обшили фанерой, что бы не просачивался свет. Дверь же подперли тремя брусьями. На всякий.
И начали пить. Без остановки. Как я забылся – не помню.
Когда я проснулся, вокруг была темнота, лишь слабые, едва заметные полоски света пробивались из-под  забитых окон. Из груди вырвался стон. А я так надеялся…
- Лех! Леха, проснись.
- А, чего?
- Лех… Это… - я махнул рукой в сторону двери. – Это… Не пропало! Ты понимаешь?
- Да заебал ты. Ну не пропало, дальше то что?
- Ну, в принципе ничего. Только вот…
- Что, ты обещал свихнуться и обманул меня?
- Да не… Я ее не увижу.
- Кого?
- Мечту свою.. На Кубе, она такая. В шляпе соломенной, с махито в руке, на шезлонге… вот..
- Мечта… погоди, это ты, сцуко, загадал, что бы людей не было, это из-за тя все, упырь!
Коша встрепенулась и посмотрела на нас со шкафа.
Леша наотмашь ударил меня и я свалился с кресла.
- Сука! – выдохнул он. – Хотя прикольно!
- Ыыы. Да уж, - сказал я, потирая ушибленную скулу.
- Ну что, к нам ломились зомбаки?
- А я почом знаю, спал.
- Надо камеры поставить по бокам и в подъезде!
- Точняк! И к компу их!
- Знач так, я дверь открываю щас, ты ее на прицеле держишь. Если там зомбаки – стреляй им в голову, он, вроде, без нее не могут. И если тя это, укусят, ты мне скажи, ладно?
- Хуйа ты придумал. Давай я буду брус снимать, а ты стрелять?
- У меня тремор – Леха вытянул руки, которые выписывали замысловатые кренделя.
- Сука.
Я взял с кровати автомат, кое как вытащил рожок, проверил наличие патронов. После чего передернул затвор и в карманы брюк положил по запасному рожку. Второй автомат закинул за спину, в случае чего передать Лехе. И кинул ему запасные рожки.
- Ну что, с богом?
- Лучше с зомбяме! Ххххххыыыыыырррррррр!
- Да пашол ты!
И высунув дуло автомата из-за угла скомандовал:
- Открывай!
Леха отставил в сторону три подпирающих бруса и схватился за щеколду.
- Раз… два…
- Очкуешь, Лех? Лошара!
- Три!
Он отодвинул щеколду и резко распахнул дверь. В лицо ворвался свежий воздух и я случайно нажал на курок. Уши заполнил страшный грохот, завоняло чем то паленым, а Леха вообще упал на пол и закрыл голову руками.
- Аааааааааааааааааааааа, - орал он.
- Не ори, нет там никого!
- А хуле стрелял?
- Страшно, блять! На автомат.
- Упырь!
- Харе кошу звать, у нее инфаркт миокарда, во-от такой рубец!
- Да я тебе, ты упырь хуев!
- А-а…

* * *

Насмотревшись боевиков мы договорились ходить и всегда прикрывать друг друга, однако даже спуск по лестнице поставил на этом крест. Идя боком, я запнулся и упал на Леху, тот в свою очередь тоже свалился, пустив очередь в потолок перекрытий. Рикошетило пиздец! Нас осыпало штукатуркой с ног до головы. В нос ударил отчетливый запах говна.
- Я чуть не обосрался, идиот! – Леха был явно напуган.
- Я тоже.
- Думал, все, пиздец, вечно служить аду, а у меня другие планы…
- Хуй с ним. Где камеры взять?
- Да есть у меня одни поставщики…
Ни в подъезде, ни во дворе никого не было. Не было даже следов чьего-либо пребывания, хотя мы ни разу ни чингачгуки. Запрыгнув в камаз, Леха завел эту махину и изображая Мимино, крутил баранку, напевая «Чито-дрито, чито-маргарито… даааа!»
- Надо соляры залить, у нас не вечный двигатель. Кстати, дай порулить, никогда КАМАЗом не рулил.
- Ты мне машину свою не давал и я те свою не дам!
- Это не твоя, ты ее спиздил!
- Не спиздил, а позаимствовал! Так что не гунди.
- Надо будет это… Заехать в магазин, жратвы купить. То есть взять.
- Бабу бы… Второй день такая королева снится…
- Ыыы, корочи на обратном пути заедем кое куда, будет тебе баба! И мне.
Как же здорово ехать по пустой Москве! Широкие проспекты, шоссе, зеленая полоса и тишина! Только ветер колышется в верхушках деревьев.
- С погодой повезло! Второй день под 25 шпарит! – высунув по-залихвацки локоть Леха курил свой любимый Честер.
- Да уж! Долго еще?
- Да я откуда знаю, ты же Москву знаешь,  короче на Семеновской там, павильон. Там все есть.
- Тогда здесь под мост и по трамвайке.
- А, точно, я здесь бухал когда-то. Да, на трамвайчике добирался!
Через пару минут мы были на месте, разбив стекло веткой и не обращая внимание на верещание сирены мы начали осматривать витрины.
- Надо инфракрасные камеры брать, что бы ночью видеть! А так же блоки всякие.
- Без тебя знаю, умник!
- Вот смотри, здесь схема для тупых клиентов, что и как. Так что набирай!
- Сколько точек то будет? Надо одно повесить перед подъездом камеру, одну напротив двери, одну выше, мало ли. Ну и по бокам что бы стояли.
- Да бери сколько сможешь унести, у нас же КАМАЗ, гыгы! А, и бухту возьми кабеля! А лучще восемь, йа жадный!
- Блин, я никак в это ритм жизни мародерский не войду. Зови меня теперь капитан Флинт!
- Хуинт!
- Чо за бунты на корабле!? – бухтел я, неся оборудование в кузов машины
- Кто тя назначил то? Я старше тебя на 3 месяца!
- Весомый, блять, аргумент, куда же без него! Корочи, либо присягай мне на верность, либо я тебя скормлю Упырю!
- Ты совсем йобу дался, Сложный! Хотя ты всегда таким был, гыгы!
- А ты будешь капитан Джек Воробей, потому что когда ты наебениваешься ты как он выглядишь, понил?
- Ыыы, бля… Ыыыы.
- Всио погрузили?
- Ага.
- Подня-а-а-а-ать па-аруса-а-а!
- От винта-а-а-а!
Резко газанув и выпустив облако вонючего дизеля КАМАЗ сорвался с места и повез нас к метро.

* * *

- Останови вот здесь.
Я показал на вывеску интим-магазина и Леха тут же заржал.
- Не, ты чо, реально?
- А что?
- Я лучше в гамаке и стоя…
- Ну и хуй с тобой.
Закинув на всякий случай автомат за спину (он мне вселял хоть какую-то уверенность) я направился к темному павильону я короткой и ясной надписью «Все для ебли». Брезгливо открыв дверь дулом автомата, я заглянул вовнутрь. Полумрак, огромные резиновые хуи, плетки и остальное смотрело на меня с витрин вызывающе-мерзко. Но не это меня интересовало. Зайдя за прилавок я вытащил из под кассы лист номенклатуры магазина и стал искать. Так и есть!
Памелла, родная, Андерсон – 2 штуки
Анжелина,  ебать ее в сраку, Джоли – 4 штуки
И цена, 50 тысяч рублей.
- Совсем охуели, - выдохнул я и посмотрев еще раз на листок прочел напротив нужных позиций «полка №5». Взяв по две резиновых куклы знаменитостей, а так же несколько банок смазки я сложил все это в пакет и, взвалив его на плечо вышел на улицу.
Яркий солнечный свет резанул мне глаза и я не сразу понял что происходит.
Абсолютно бухой Леха бегал по площади с криком «Люди!»
- Ахахаха, люди! Ура! Вы видете меня, а? Сам пошол нахуй, придурок! УРААА!! Ахахахаха!!!
Увидев меня он подбежал и стал трясти меня за плечи. Ты видишь? Ты видишь их!? Сложный, ты видешь, Сложный… ты чего? А Ты не видишь их? Подожди… как так.. э-э-э… люди… Они исчезают, это ты, это из-за тебя, йобаный капитан Флинт! Стойте, подождите! Люди!!!
Он сел на разгоряченный асфальт и заплакал.
- Как же так… я их видел… я
- Леха, - я присел рядом и обнял его за плечи. – Лех, ты это… расслабься, это нервное. Поехали домой, я те Анжелину Джоли купил. Блять, взял то есть.
- Анжелину..?
- Ага…
- За руль сядешь?
- Сяду. Поднимайся, пойдем.. Нам еще камеры монтировать.

* * *

Камеры было решено монтировать завтра. А сегодня поездить по обменникам да банкам, а так же заскочить в элитный супермаркет и набрать буржуйской хавки. Леху больше всего поразила огромная хуйпайми чья нога на таком подстаканнике с ножиком, можно отрезать и сразу есть. А я набрал рафаэлок. Ну люблю я этих сволочей мелких.
Ближе к вечеру, разгрузив и перенеся все оборудование, жратву и бабки из кузова машины мы решили хоть не много разобраться. Кое-какие харчи начали подванивать, пришлось выкинуть на лестничную клетку. Все остальное сложили в холодильник и решил не жадничать а набирать только скоропортящееся, оставив консервы как НЗ.
Так же были пересчитаны деньги. На втором миллионе мы сбились и тупо поделили «по четыре мешка». Закинув их на шкаф решили ужинать.
Поставили на стол эту огромную ногу и водки. Я достал хлеб и помидоры. Все, можно начинать. Быстро отвинтив крышку, я разлил по рюмкам.
- Ну, что бы люди появились!
- Я их видел сегодня.
Леха после того случая стал угрюмый и понемногу уходил в себя. Допускать этого было нельзя.
- Да, значит надо повторить эксперимент! Завтра поедем туда же и будешь делать то же самое!
- Точно!
Леха прямо весь засветился, такая идея пришлась ему явно по вкусу!
- Давай по пиисят, а потом ты запишешь на бумаге точь-в-точь все те действия которые  совершал!
- Да чо я… Я же те всегда говорил, водка на вино для меня говно. Водки я перед поездкой жахнул, в бардачке когор положил. Выдул я его и хуйак! Смотрю, сначала бабка появилась. Я даже глаза протер, а она на меня смотрит охуевши и говорит, «совсем охуели на своих камазах». И бочком так от меня. Бочком. Я выпрыгнул, кричу «Бабуля, йоптваюмать! Родная!». А она в меня пирожком запустила, йубку задрала и бегом, потом смотрю люди, как в фильме, появляться начали. Ходят везде. Ну я к ним и дернул, типа вы меня видите или нет? Один даже нахуй послал!
- Это белочка была… Лех, ты заканчивай.
- Да пашол ты! Где Памела, пойду ее на кухне выдеру в сраку с горя.
- Прально, а я Джоли оформлю.
А потом мы нажрались в хлам.

* * *

Следующее утро нас встретило прохладой. Несколько часов мы провозились проектируя и монтируя видеонаблюдение, после чего резко перекусили пивом и антрекотами.
- Итого десять камер, - жуя и тыкая куском жареного мяса в экран сказал Леха. – вот так вот!
- Здорово! Предлагаю сегодня никуда не ездить, щас завалицо дрыхнуть и посмотреть что творицо ночью.
Так и сделали.

На часах было уже почти 11 вечера. Мы сидели и напряженно вглядывались в экран. Картинка не сменялась. Все те же стены, та же асфальтовая дорожка и отсутствие  хоть какого-либо движения. Очень сильно заебавшись смотреть одно и то же кино я притащил из морозилки две бутылки «белуги», а так же взял миску черной икры и черный хлеб.
- Будешь?
- Буду.
- Рюмками?
- Нет, давай стаканы, я на запись поставил, если чо проспим – утром промотаем. Так же врубил датчики движения, есть тут такая хуйня. Да не смотри ты на меня так, я что, знал чтоли? Так что давай бухать.
Первый стакан и первая ложка икры провалилась как к себе домой. По телу пробежала волна блаженства и я почувствовал себя барином. Прикрыл глаза и увидел ее. Она лежажа на шезлонге, в соломенной шляпке и пила махито.
- Махито… - выдохнул я.
- Опять мысленно дрочишь?
- Знаешь, я ее люблю. По-настоящему.
- Давай еще накапай, и я пойду свою Джоли отлюблю, сорву ей, целкость, гугугу.
- Ты Упыря не видел? – переключил я разговор.
- Вон на шкафу дрыхнет, не ссы, вся семья, блять, в сборе! Давай, капай уже быстрее, хер уже дымицо.
Я разлил в богемский хрусталь элитную водочку под золотые края.
- Ну, что бы они появились!
- Да хуй бы с ними, главное что чурок тоже нет. И евреев. Ненавижу!
Мы чокнулись и выпили.
Забрав надувную Джоли, смазку и насос, Леха отправился на кухню и закрыл за собой дверь. Я слышал как он там сначала ее надувал, уговаривая ее потерпеть, потому что вот сейчас, вот еще чуть-чуть и он ее выебет. Выебет ее так, как не мог ее выебать все это время еблан Берт ибн Питт.
А я закрыл глаза и мысленно оказался на Кубе. Только вот шезлонг был пуст. И я снова начал пить. Наливал, закусывал огромными ложками черной икры, вливал в себя по сто-стопиисят каждые десять минут и не пьянел.
И вот мой взгляд наткнулся на кагор, сиротливо валявшийся под диваном. Я вытащил на половину выпитую бутылку,  откупорил пробку и влил в себя все ее содержимое. Закрыл глаза и снова открыл, уставившись на монитор. Ничего не произошло.
Разозлившись, я со всей дури кинул пустую бутылку в стену. Она разлетелась на тысячи осколков, противно лязгнув. Откинувшись на кресло, я обреченно вскинул руки вверх и заорал:
- За что-о-о-о!!!!!!
- Да заткнись ты, придурок! – раздалось из-за стены. – Щас милицию вызову! Заебал!
- Ааааааааа!!!!! – меня словно вышвырнуло из кресла и я помчался к входной двери, сбивая по пути брусья. Сорвал защелку и распахнул дверь. Напротив из открытой двери торчало жало домоправительницы. Я ринулся к ней, вырвал из ее цепких ручонок  дверь, распахнул ее и обнял!
- Вы не пойменте, никогда не поймете, но так вас рад видеть! И сжал ее в своих объятиях.
Она взвизгнула и обмякла.
- Ой, извините. Простите
- Йа милицию щас вызову, - прохрипела она
- Да, да, конечно! Вызывайте! Леха!!! Я их вижу! Я понял! Литр водки и поллитра кагора! И все будет! – кричал я вбегая в нашу квартиру. Леха стоял в комнате стыдливо прикрываясь Анжелиной.
- Чо, серьезно?
- Да я те говорю, давай срочно бухай!

* * *
Через два месяца я умер от передозировки алкоголя, а Леха… Леха уехал на Кубу, надеясь что исполнение моей мечты сможет меня вернуть на этот свет.  Дай бог ему здоровья.